|
|
(С) Сухачевский Олег, Сухачевский Эдуард, 1995 Чужак из гильдии ткачей Компьютерная новелла по игре Loom, LucasArts, 1990 Не все годится для рассказа, Повсюду в открытую говорили, что начинает сбываться мрачное древнее пророчество о приходе Третьей тени. Стройная в прошлом система Гильдий разваливается, повсюду видны проявления сил Хаоса и современные Гильдии лишь отдаленно напоминают о прежних великих деяниях. Вот и в его Гильдии Ткачей тоже, видно, не все в порядке. А ведь Гильдия Ткачей особая! Ткачи занимаются не только изготовлением тканей, от древних Великих Эпох в их распоряжении находится знаменитый Ткацкий Станок. Именно так, с большой буквы, потому что он прядет не ткань, а сплетает воедино нити реальности и пространства! И ему, Боббину, в его семнадцать лет уже давно пора познать все секреты Гильдии Ткачей, а Старейшины почему-то тянут с его обучением. Да, невесело приходится встречать свой день рождения... Панорама заката сменилась сумерками, в деревне Ткачей, еще отчетливо видной в последних отблесках зари, заблистали первые огоньки. Мелодичный звон привлек внимание Боббина. Мерцающий шарик повис перед ним - Старейшины требовали его явиться к ним на Совет и для этого послали своего вестника. Интересно зачем он им нужен? Боббин легко поднялся, машинально поправил свой капюшон, неотъемлемую часть одеяния Ткачей, и двинулся по спуску вниз, в деревню. Деревня Ткачей была с виду неказиста и не привлекла бы ничьего внимания, но Боббин знал, что под непритязательными шалашами находятся обширные подземелья с роскошными покоями, отделанными драгоценными тканями, огромные залы с колоннами, а в самом центре главное сокровище - Великий Ткацкий Станок. Благодаря ему Гильдия Ткачей пользуется таким большим влиянием и независимостью, ведь от работы этого станка зависит существование всего мира. День за днем трудятся упорные Ткачи, сплетая воедино невидимые нити существующего мира в великую Ткань Реальности и Пространства, не давая ужасным пришельцам из мира Теней прорваться в наш мир. Они единственные на страже и всегда они справлялись со своими обязанностями... Так, обдумывая эти мысли, Боббин постепенно спускался в родную деревню. Вообще-то Боббин считал эту деревню родной, но только с оговоркой. Он был чужаком для Ткачей, сиротой и не помнил своей матери. Его воспитала приемная мать Хетчел, которая никогда не делала секрета из того, что Боббин ей не родной. Да и Боббин никогда ни от кого из Ткачей не слышал упреков в том, что он чужак для Гильдии. Хетчел тайком от Старейшин научила его самым основам великой магии Ткачей еще до того, как пришло время его учебы. Дело в том, что Старейшины сами решали в каком возрасте начать обучение. У иных оно начиналось в двенадцать лет, а другие и в двадцать пять еще считались неподходящими. Хетчел сама решила начать учебу, не дожидаясь решения Совета Старейшин, но успела обучить его только азам. И вот теперь он зачем-то потребовался самим Старейшинам... Зачем? Боббин уже шел по подземной галерее, отделанной богатыми драпировками, мягкие ковры приглушали звук его шагов. Вот уже вдали послышались голоса спорящих Старейшин. -...Я ведь говорил, что она уже начала его учить! Я предупреждал об этом еще полгода назад! Но разве хоть кто-то прислушивался к моим предупреждениям? - по голосу Боббин узнал Главного красильщика Аасана. Тот всегда недовольно кривился, проходя мимо Боббина, и почти никогда не обращался к нему. За это Боббин недолюбливал его, но эта неприязнь не выражалась ни в чем конкретном. И вот теперь Боббин узнал, что Аасан тайком следил за ним и за Хетчел! Однако, раз дело принимает такой оборот, то, пожалуй, появляться сейчас перед Старейшинами было бы чистым безумием. Несмотря на молодость, Боббин не был дураком, он неслышно отступил в тень. - Послушай, Аасан, что в этом такого противозаконного? Ведь мы сами собирались начать его учебу после достижения им семнадцати лет! - это говорил мудрый Лхайс, старый друг Хетчел, Старейшина прядильщиков. - Да! Собирались, но кто же тогда вспоминал о Темном древнем пророчестве! А сейчас же совсем другое дело! Он уже познал наше искусство, великую магию Ткачей. И это она, она, подлая предательница, передала ему все, что знала! Хорошо хоть магического посоха ему не дала! Ведь, будь у него посох, он стал бы чудовищной угрозой всему миру! Боббин, стоя в своем убежище, даже открыл рот от удивления. Он - угроза миру? Что за чушь! И что вообще это за Темное пророчество? Боббин много раз слышал о нем, но никто и никогда не говорил, в чем оно заключалось... А теперь оказывается, что это самое пророчество как-то связано с ним... Да, тут есть от чего спятить! - Где? Где он? Где эта подлая змея, которую мы пригрели на своей груди?! - должно быть, Аасан говорил о Боббине. - Успокойся, Аасан, я послал за ним вестника, скоро он будет здесь! А Хетчел, вот она, можешь спрашивать ее, - по голосу Боббин опять узнал Лхайса. - Да, давно пора спросить ее! Давно пора! Отвечай же нам, Хетчел, кто позволил тебе доверять чужаку древние секреты Гильдии Ткачей? Ты что, никогда не слышала древнее пророчество? - Аасан прямо брызгал слюной от ненависти. - Я знаю Темное пророчество не хуже тебя, Аасан! - голос Хетчел, в противоположность голосу Аасана, был спокоен. - Тогда ответь, кто позволил тебе пренебречь древним заветом предков и не вспомнить о том, что начинать обучение можно только после решения Совета Старейшин? Ты что, забыла о Темном пророчестве? - В Темном пророчестве ни слова не говорится о том, что мой сын - чудовищная угроза миру! - твердо и по-прежнему спокойно ответила Хетчел. - Ни слова не говорится! Ни слова не говорится! Да как у тебя поворачивается язык говорить это! Отвечай, чему ты успела научить его? - Почти всему, что знала сама, а ты знаешь, Аасан, что знала я немало! - уверенный голос Хетчел был резким контрастом бешеному крику Главного красильщика. - Хетчел, как ты могла пойти на такое? - это спрашивал уже Сторин, Глава Гильдии Ткачей. - Да что ее спрашивать! Голосуйте, братья! - Аасан требовал жестких мер. - Вы знаете наши древние обычаи! - Боббин тоже знал о них. Ослушника должны были лишить посоха и превратить в лебединое яйцо, но Боббин никогда не слышал, чтобы древние правила когда-нибудь вспоминались и применялись на деле. - Я думаю, мы должны пойти на это. - Да! - По древним обычаям... - Пожалуй, я за это! - Я не думаю, что Хетчел виновна. - И все-таки это необходимо... - Итак, братья, большинство из нас за самый суровый приговор! - со вздохом констатировал Сторин. - Приступим же к исполнению нашего долга... - Из своего убежища Боббин не видел, как все происходило, но мог представить по тому, как это рассказывалось в древних легендах. Старейшины окружили кольцом ослушницу, подняли руки с посохами вверх и запели протяжное заклинание... Мелодия смолкла, у их ног лежало лебединое яйцо. Все молчали, видимо Старейшинам самим не доставила удовольствие такая обязанность, Боббин же был потрясен. Хетчел, она была ему самым близким человеком, он считал ее своей матерью и относился к ней, как к матери... Если бы он знал, к чему приведут ее уроки... - Гнев закипел в груди Боббина, он сжал кулаки и уже готов был сделать первый шаг, как вдруг гнетущую тишину разорвал резкий тревожный крик лебедя. Боббин увидел, как белый лебедь ворвался в окно, выходящее на море. Старейшины беспокойно переглянулись и, недолго раздумывая, запели мелодии, каждый свою, а затем друг за другом стали превращаться в птиц, подобных крылатому пришельцу, и вылетать в окно. Секунды и в Зале Советов не осталось ни одного лебедя, еще секунды и лебеди, выстроившись стройным клином, плавно взмахивая крыльями, полетели к горизонту. Хетчел, теперь нужно поговорить с ней! Боббин взглядом нашел яйцо и тут же с великим ликованием почувствовал, как внутри его головы далекими, но совершенно ясными колокольцами, зазвучала простенькая мелодия из четырех нот. Значит, Хетчел была права, когда говорила, что, как только получит посох, он все поймет! Значит, вот как звучат Великие Заклинания Ткачей! Все предметы, какие он встретит на своем пути, теперь будут петь ему свои песни. Хетчел! Он должен помочь ей! Боббин Тредбар, сосредоточившись и закрыв глаза пропел только что услышанную музыку. Мелодичный звон, похожий на удар маленького гонга, прозвучал в ответ. Боббин в испуге открыл глаза, из разбившегося яйца вылетела утка и принялась расхаживать вправо-влево по богатым коврам Зала Совета. Утка? Откуда она здесь? И где Хетчел? Может, он чего-то напутал? Боббин зажмурился, вспоминая мелодию. - Боббин! Молодой маг открыл глаза. К нему обращалась утка, и голос ее был странно похож на голос Хетчел. - Боббин, это я, Хетчел! Ты не узнал меня? Да, это определенно был голос Хетчел, но почему она в образе утки? - Я вижу, Боббин, что мои уроки не прошли даром. Однако, ты еще молод и твоей силы не хватило, чтобы полностью расколдовать меня. Да и когда ты станешь настоящим магом, все равно ты не сможешь мне помочь! Даже самый могучий маг не сумеет преодолеть всю мощь заклинания, наложенного соединенной магией Совета Старейшин. Теперь мне никто не поможет, но я не жалею о том, что сделала. Боббин, я должна рассказать тебе о древнем Темном пророчестве. Давно, еще много поколений назад, было предсказано, что судьба всего мира будет находиться в руках чужака из Гильдии Ткачей. Я ведь никогда не скрывала, что ты не Ткач по крови. Наши Старейшины почему-то решили, что этот чужак - ты, и решили не обучать тебя своей магии. Но я нарушила их запрет, и теперь я вижу, что они были правы и что ты настоящий маг! Помни Темное пророчество! В твоих руках судьба всего мира, и я верю тебе, сынок. Прости Старейшин, ими руководил страх перед неизвестным, пусть твои помыслы будут чисты. Хетчел смолкла, Боббин стоял ошеломленный свалившимися на него известиями. В его руках судьба всего мира... - Боббин, - продолжала Хетчел, - мир, каким мы его знали, подходит к концу. Посвященные Ткачи давно чувствуют, как кто-то пытается разорвать ткани нашего мира, пробуя различные способы, и только сила Великого Ткацкого Станка сдерживает его. Что-то ужасное рвется из мира Теней, и кто-то из нашего мира помогает ему. Твой путь - найти этого человека, кто бы он ни был, и попытаться помешать ему в его черном деле. А теперь я должна передать тебе свой посох. Хетчел повернулась к Ткацкому Станку и обратилась к нему: - О, Великий Ткацкий Станок! Пред твоей великой мощью я доверяю этот посох своему приемному сыну Боббину Тредбару, постигшему начала могущественной магии Ткачей. Прими же своего верного слугу и будь ему помощью и опорой в трудный час! Ткацкий станок заблистал яркими огоньками и короткая мелодия прозвенела в прозрачном воздухе. Ткацкий Станок принял его! Значит, старейшины ошибались, не от него исходит угроза миру. - Запомни эту мелодию, Боббин, я сама не знаю когда, но она обязательно пригодится тебе. Помни, Боббин, о своем великом предназначении и знай, что я постараюсь помочь тебе, но когда и как - не ведаю. Надейся на себя и свои силы и прощай! Я всегда считала тебя своим сыном... Хетчел взмахнула крыльями и вылетела в окно, прямо в ночную тьму. - Прощай, Хетчел.., - прошептал Боббин вслед улетающей птице. Что он здесь стоит? Надо уходить отсюда, а то, неровен час, вернутся Старейшины, и тогда хлопот не оберешься! Хоть он теперь и маг, но Старейшины могут с этим не согласиться и ему придется в одиночку противостоять всей магии Совета. Нет сомнений, кто победит. Боббин быстрым шагом двинулся в ночь, прямо к выходу из деревни, не выпуская магического посоха из рук, погруженный в свои мысли. Сколько он шел, Боббин не помнил, очнулся от тяжелых дум он только на кладбище. Что занесло его в это мрачное место, да еще ночью? Могильные камни мрачно темнели на фоне звезд. На одном из них виднелась какая-то неясная фигура, вдруг она зашевелилась... Боббин заорал от ужаса и шарахнулся в кусты. Из кустов с писком вылетел мирно спавший там заяц и опрометью бросился через кладбище. Темная фигура с леденящим душу криком "Ху-гу!" бросилась на зайца, схватила его трепещущее тельце когтями и скрылась в лесу. Как ни ужасен был крик кладбищенского существа, но Боббину при виде этой картины стало легче: он узнал ночную птицу - филина. Яркая осенняя луна вынырнула из-за туч и призрачным светом озарила могильную плиту, на которой только что сидел филин. Боббин подошел поближе и прочел надпись:
- Однажды небо распахнется... - задумчиво повторил Боббин и недоуменно пожал плечами. Однако, пора уходить отсюда подальше, здесь уж ему точно делать нечего. Как ни опасно было возвращаться, но другого выхода не было. Путь назад шел через густой и мрачный ночной лес. Опять протяжно прокричал филин, за ним другой, третий, четвертый и тут же Боббин почувствовал уже знакомые тихие колокольчики, играющие какую-то мелодию. Боббин накрепко запомнил ее, но пока не знал, к чему ее применить. На лесной тропе посветлело и молодой маг опять вышел к деревне Ткачей. Против ожидания, все здесь было спокойно и тихо. Надо было запастись деньгами и продуктами на дорогу, и Боббин шагнул в шатер, где Казначей держал золото. Было темно и вообще ничего не видно, но тут вдруг Боббин вспомнил заклинание, которое услышал в лесу от ночных птиц и, недолго думая, поднял вверх магический посох и пропел мелодию. И тут же ему ответил тихий звон маленького гонга, непроглядная тьма озарилась ярким светом. Стало видно все до мельчайших подробностей: так, что Боббин даже зажмурился от неожиданности и улыбнулся с закрытыми глазами, - он еще не привык к своим новым способностям. Еще ничего не видя от яркого света, Боббин сделал шаг вперед и задел старую прялку. Колесо прялки недовольно проскрипело, и Боббин уже не удивился новой мелодии, прозвучавшей в его мозгу. Он тут же решил проверить новое заклинание на куче соломы, сваленной в углу, поднял вверх руки с посохом и пропел мелодию. Звук гонга и куча невзрачной соломы превратилась в сверкающую груду золота. Вот этого Боббин не ожидал, такое заклинание ему очень понравилось и он сначала решил взять все золото с собой. Потом ему пришло в голову, что незачем таскать с собой тяжеленную гору денег, когда любой пучок соломы, выхваченный из проезжающего воза, предоставит ему и пищу, и кров, и одежду! Юный Ткач вспомнил рассказы Хетчел и решил проверить, права ли была его приемная мать. Для этого он пропел мелодию колеса задом-наперед, и золото опять превратилось в старую никчемную кучку соломы. Хетчел была права! Заклинание, пропетое назад, действует наоборот! Раз у него есть такое заклинание, то что ему делать в шатре казначея? А вот пищи запасти не помешает. Ее надо искать в других местах, и Боббин без сожаления покинул жилище казначея. Противный Аасан славился своей запасливостью, и Боббин решил зайти и взять пищу у подлого шпиона. В шатре Главного красильщика еще бурлил на огне котел, а на столе Боббин заметил книгу и колбу с какой-то жидкостью. Боббину нравились книги, он понимал, что эта книга скорее всего содержит рецепты окраски шерсти, но все-таки решил проверить. Подошел и раскрыл переплет. Да, это действительно был старинный трактат "Об окраске шерсти, о травах, способствующих сему процессу, а также чего избегать надлежит". С разочарованием Боббин захлопнул книгу, повернулся, чтобы отойти, но неловко задел рукой колбу с какой-то жидкостью. Колба упала и разбилась, и тут же прозвучали знакомые колокольчики. Боббин запомнил этот мотив и отошел от стола. А что там варится в котле? Боббину ужасно хотелось есть, но в кипящем котле, судя по запаху, варилось что-то несъедобное. Боббину явно почудилась какая-то музыка в бульканье пузырей, лопавшихся на поверхности жидкости, но котел так сильно бурлил, что мелодия различалась с трудом. Юный маг все-таки решил попробовать, что она значит, и, отойдя от стола, пропел только что услышанные ноты прямо на груду некрашеной белой шерсти, сваленной в углу. Шерсть изменила цвет на зеленый! "Ишь-ты!", - подумал Боббин. Нет, ему определенно нравились его новые способности, хотя он пока не знал, для чего ему все эти заклинания. Кроме "золотого", конечно. Стихотворение, прочитанное на могиле матери, не выходило у него из головы, он все напряженно обдумывал. "Что-то в этом должно быть... Что же?", - говорил он сам себе. В шатре у красильщика не было ничего съестного, нужно было уходить. Боббин Тредбар вышел из шатра и направился прямо к пристани. На пристани было пусто. То есть, вообще не было ничего, даже самого утлого челнока, способного переправить Боббина через бурный и ветреный пролив. Возбужденный своими приключениями и новостями, свалившимися на него, молодой Ткач совсем забыл, что деревня находится на острове. "Что же делать? Мне нужно быстрее покинуть остров...". Уже рассветало, солнце поднималось над островом Ткачей, вокруг истошно вопили чайки. Боббин, увидев на берегу раковину, машинально пропел на нее заклинание открывания, уже испробованное на яйце. Чайки с хищным воплем набросились на нежданную добычу. - Однажды небо распахнется..., - задумчиво пробормотал Боббин, глядя на раковину. - ...Небо распахнется! - вдруг осенило его. - ...Небо распахнется! - он спешил на гору, где сидел вчерашним вечером, торопясь успеть туда до того, как исчезнет последняя утренняя звезда. Со скалы еще было видно несколько звезд, и Боббин, воздев вверх руки с посохом торжественно пропел заклинание открывания прямо на одну из них. Звук маленького гонга и... ничего не изменилось... Боббин уже приготовился попробовать заклинание еще раз, думая, что спел его неверно, как вдруг ужасный грохот потряс весь остров. С небес ударила сверкающая, как тысяча солнц, молния, прямо в дерево у которого стоял Боббин. Его глаза спасло лишь то, что он закрывал их всегда, когда пел заклинания, чтобы лучше сосредоточиться. Дерево рухнуло куда-то, а Боббин кувырком слетел вниз на один из уступов, лишь чудом зацепившись просторным плащом Ткача за какой-то камень. Некоторое время он лежал неподвижно, дожидаясь, когда звон в ушах и разноцветные круги в глазах исчезнут. Наконец он зашевелился. "Да, магия Ткачей опасная штука, даже для самих магов. Нужно на будущее быть поосторожнее, а то ведь можно и головы лишиться..." - думая это, Боббин осторожно выбрался на гребень скалы и, наклонившись вниз, посмотрел на пристань. Там явно что-то изменилось, но на таком большом расстоянии не разобрать было, что именно. "...Чуда жди на берегу", - вдруг вспомнил Боббин строчку из могильной надписи, вскочил и бросился вниз к пристани. Запыхавшись от стремительного и рискованного бега по горным кручам, Боббин Тредбар выскочил на пристань и при виде открывшегося ему зрелища, завопил в восторге: - Быть кораблю назло врагу!!! - прямо у пристани лежало огромное бревно, сброшенное ударом молнии со скалы. Конечно, суковатый безлиственный ствол старого дерева, кораблем можно было считать с большой оговоркой, но все же плыть на бревне можно. Боббин бросился в воду, вскарабкался на бревно и мысленно попрощавшись с родной, но ставшей такой негостеприимной деревней, пустился в путь. |
|
