Ильф и Петров были как два фонтана, писали круглосуточно, будто не зная о сердцах, устающих от напряжения, и бессонных глаз своих не видя в отражающих отоскопах. Бог мой, за одно только "ветер дрался с вывесками" надо Пулитцеровскую премию сухим пайком давать, в корзинке для ланча из золотой соломки и выгонять сразу же обратно, на холод, туда, где всегда пишется лучше.
История, конечно, классическая, уже так навязла, что повсюду сплошной цитатник. ИиП постарались на бессмертие серьёзно, придраться совершенно не к чему; их роман - исторический документ, одних только ссылок и пояснений в полном издании на многие десятки страниц, можно на филолога выучиться. Многое уже и непонятно, а, казалось бы, явные шутки грубой чернотой отдают, нуар хумор то есть видится в них. Изобретательность и богатый язык, содержательные и точные описания, будящие отрывочные постреволлюционные образы в голове читающего; ритм, сбиваемый лишь перманентно открытой поясняющей частью, - оох!
Вот такой материал был уготован для тесного "гробика" компьютерной игрушки. Не в моих человеческих силах отделить оригинальные перлы от того, что добавили сценаристы, за что им спасибо, - остались в струе, скрупулёзно следуя скетчам первоисточника. Правда, зачем-то зарифмовали устами Ляписа-Трубецкого фашистского гада и товарища Лысенко приплели, невовремя родившегося - это я об исторической правде, не обращайте внимания. Забудьте, кстати, об отце Фёдоре, он более не заслоняет своей мощной фигурой аскетичных концессионеров, - его образ вымаран практически полностью. В тёмный угол неуместности полетел и покладистый характер господина Кислярского, и здравый смысл оригинальной концовки. Туда же отправлены и многие, на мой придирчивый вкус, удачные ходы (Васюкинский шахматный поединок - чем не повод для паззла), имевшиеся в романе, но пустоты заполнены, насколько это возможно; "лишние" же ветки начаты, но затем нещадно обломаны и забыты.
Привыкнув уже к раздвоению личности основного персонажа на оных двух ("ПиВИЧ 3"), я с ужасом ожидал от мастодонтов текстовых равнин лавины диалогов, сонма реплик в каждом из них, и, само собой, разнообразных кликанутых реакций. И не ошибся! Чего только стоит сто и один вариант разговора Ости с Иппой, перемежающийся от случая к случаю новеньким всплеском творческой идеи. Я перебирал их, пока не начались повторения, а попав в другой климатический район, мог бы перебирать снова, чтобы поймать остальных чижиков. И они были там! Да, титанизм сценарного производства восхищает, хотя некоторые личности шибко устают от такой словарной обильности и уже приобретают осторожную привычку не кликать куда попало, боясь очередного несколькострочного разговора. Одним словом, шума много.
Теперь о приятном. Актёры. Первоклассная имитация голосов из последней экранизации "Стульев" (аж 76го года), выполненная фигурантами нежно и старательно: стиль и интонации прототипов переданы без ненужного кривляния; кисина нежная покорность и харизматическая паранойя великого комбинатора вполне естественны. Нелепость, да? - о хорошей работе и так мало. И, говоря от сердца, работа эта достойна отдельной премии, жаль, такой нет. А господин "от автора" - вообще мой искренний любимец. Звукорежу один единственный втык - за гробовых дел мастера Безенчука, голос у него вроде бы грозный, но, будучи пришиблен ручкой регулировки относительно прочих партий, стонет где-то в глубине динамика. Режиссёру же - дополнительный выходной за присущие только истинному киноизму связующие историю ролики, - немые куски плёнки оттенка ржавого матраца с комментариями и очаровательной детальностью.
"Я бы пел, - не умею. Я бы спал, - не уснуть. Хоть уснуть б я сумел, каб не эта жуть".
О графике что говорить: первая половина отменна. Там, где нужно, - скособочено, кое-где - пафос, везде - скрещение с фотоискусством. Потом изображение отчего-то начинает смазываться местами и видеть во мне телескоп с перемещённым фокусом. Есть кадры, где составные части фонов выпирают так яростно, словно эти кусочки плохо выдержанных в растворе фотографий нарочно наспех вырезали в графическом редакторе и налепили как агитационный плакат на прокисший клей. Панорамы и особенно задние фоны во многих местах выполнены будто специально нерезко, статуи, предметы и утварь ложатся в кадр почти во "врунгелевском" стиле, вода на разных экранах то статична, то будто бы рябит на ветру, разнообразие полнейшее. Отдельное фи - за потакание экономическому божеству, которое понавешало пропагандистские картинки с зубастой пастой на осыпающиеся стены царизма. Нэп, конечно, но не так же явно, куда подевалась ирония!? А, так это и есть ирония?
Впрочем, ближе к телу. Многое из поруганного вольно воспринимать попросту, как "стильность", ведь зачастую такие детальки и рюшечки прорисованы, диву даюсь этой противоречивости. Что же до анимации... нехорошая она, поспешная, хоть, опять же, в рамках каждого комплекта картинок - хороша. Вот только передвижения героев, и их постоянный фас к зрителю давно бы выбросить, утильнуть эту архаику, - и в далёкое путешествие на свалку. Передвижения? Чорт, кажется я впрямь это с к а з а л. Милая, ты проснулась? Помнишь, ты говорила, фпс тебя не интересует? Да и мне в данный момент оно не к месту, разве я об этом. Ты погляди на эту рахитичную, артритную походку Иппы, ужас какой, а Ости - натурально кривоногий заяц с перебитыми ногами. Конечно, я влез в настройки, и ползунок подёргал, как ты велела, - не замечаю особенной разницы, опять по очереди ходят, как озорные шпионы. "Ты иди первым, Иппи, чтоб никто не догадался..., что я следом пойду". Один к границе подковыляет, - другой смелыми, но коротенькими шажками семенит туда же. Где тут смысл, подоплёка хоть какая-нибудь? Где "революционный" дабл клик по границе кадра? Жму иногда по старой памяти, не помогает. Ладно, бросил. Спи.
Мест, где меня тормозила задумчивость и смущение овладевало мною посреди искусственного аральского моря возможных событий, мною провоцируемых, было мало. Ровно четыре: первое - там, где я не поверил, что разгадка паззла номер одиннадцать там же, где и у номера восемь; там, где я просто устал от разговоров; по дороге на боковую, где я надеялся встретить добрую фею в прозрачной аллюзии платья; и, наконец, там, где я ужаснулся от столь очевидного решения и, раскрыв рот, изрыгал им простые и вполне печатные выражения во славу своего неизгладимого мозга. Всё вышеописанное отнюдь не означает, что я какой-то там баффало билл, просто головоломки ловко вплетены в сюжет и, пусть не всегда понятно, почему я делаю то и это, я наивно повинуюсь лишь инстинкту и не знаю заранее, к чему это приведёт. В остальном присутствуют ясные намёки и безобразно прямые указания, - остаётся лишь придумать, как скрестить гладящую руку курсора и поглаживаемый ею объект с минимальной нагрузкой для слухового нерва - и ты победил.
Случаи позорного использования четырёхрукости протагониста неожиданно единичны, обыкновенно в ситуации действует лишь один из компаньонов, без церемоний отталкивая другого куда подальше, в крайнем случае прокричит что-нибудь ободряющее и всё-таки сам в пекло лезёт. Тактические манёвры, полагаю, также очевидны и не требуют ничего, кроме времени. А застревающим гражданам, боящимся нечестности оглядки на кем-то уже пройденный путь, рекомендую стереть из папки игры фирменный солюшен и забыть пароль доступа в интернет, - лучше пригласите подружку и интеллегируйте вместе, - может ещё чего-нибудь достигнете, помимо пресловутого двенадцатого стула. И как только это случится, немедленно сотрите сей извращённый вариант социалистической утопии, погасите экран и ступайте... куда-куда... гулять, конечно, купаться в прохладных прудах, вдыхать свежесть ветра, фланировать по паркам и, задевая ушами выкарабкивающиеся из почек листики, носиться, задыхаясь и хохоча, по хлюпающим прогалинам. Весна, блн!
20.04.2003
8:16 pm
