|
|
Проект "X-com" не знал выходных. И все же Батт смягчился и дал оперативникам свободные дни первого и второго января. Первое Пир просто проспал, потому что всю ночь провел в баре, второго валялся в своей комнате перед телеэкраном. Смотрел мультики. Неустаревающие Том и Джерри в который раз выясняли отношения, Пир посмеивался и зевал. Ник Завадски с утра куда-то убрел, Пир подозревал, что в сервис-центр, где работало много девушек, а Ник без девушек жить просто не мог. Время ползло на редкость незаметно, мультики сменились новостями, потом футбольным матчем, потом Пир переключился на евроканал и посмотрел почему-то американский фильм, нечто вестернообразное, и предался размышлениям - сходить пообедать, или заказать чтоб принесли в комнату? Решения принять он не успел. Пронзительно запищал зуммер и стал часто мигать красный кругляш над дверью. Пира подбросило от неожиданности. "ALERT" "ALERT" "ALERT" Он успел отвыкнуть от сигнала тревоги. Но рефлексы делали свое: мгновенно облачившись в комбез, Пир впрыгнул в ботинки и бегом помчался в тревожный рукав - коридор, ведущий к ангару "Скайрейнджера". В рукаве он появился вторым. Олаэча уже надевал боевой комплект. Пир рванул дверцу персонального шкафчика-сейфа. Впрочем, сейф этот никогда не запирался. Через полторы минуты все восемь оперативников уже сидели в десантном крафт-самолете. Между колен у шестерых чернели "Лигерты", рядом с Мбидой в специальном зажиме покоилась автопушка "Шкар" - покоилась до поры до времени, а маленький японец Ивасаки поглаживал вороненый кожух "Берты". Казалось, у него нервов отродясь не бывало, потому что рука двигалась уверенно и твердо. - Тренировочки, небось, чтоб его, - проворчал Завадски с досадой. - Я только ее раздевать начал... Пир хмыкнул. Американцы дружно зевали, видимо "ALERT" вырвал их из безмятежного сна. Мбида воинственно сопел, чилиец Олаэча по обыкновению походил на невозмутимого индейского идола, которому все до лампочки и только Штейнбах выглядел по-немецки серьезно. Пир решил, что никогда не станет рассказывать Штейнбаху анекдоты. Не любил он, когда над его анекдотами не смеялись, а немец, верно, юмора вообще не понимает. Пол дрогнул - "Рейнджер" рванулся на свободу. В прижатое к самой земле небо. Пир знал, что дальняя стена ангаров открывалась в стартовый тоннель. Наверное, взлет "Рейнджера" выглядел красиво. Стремительная серо-стальная птица, почти неразличимая на фоне покрытого облаками зимнего неба, перечеркивает горизонт и исчезает в свинцовом теле низкой тучи. Пир нервно вздохнул. В тот же момент зажегся овальный экран над шлюзом в пилотский отсек. Пир ожидал, что Батт без намека на улыбку оскалится, сообщит, что это ложная тревога и распечет оперативников за медлительность, хотя в положенные три минуты уложились с запасом. Но Батт остался серьезен. Более того, Батт выглядел очень озабоченным. - Привет, ребята! Тем не менее, шеф бодрился. Значит... Ладно, послушаем. - Работа появилась раньше, чем предсказывали наши яйцеголовые. Увы. Хорошо, что мы хоть что-то успели. Итак! Наши службы дальнего обнаружения и станции радарного наблюдения бундесвера засекли неопознанный летающий объект. Мы даже не успели выслать "Интерсепторы" - тарелка села. Сейчас ее караулит звено НАТОвских истребителей. Через четверть часа вы будете на месте. Наш эксперт вам кое-что поведает. Удачи! Вместо Батта на экране возник один из многочисленных помощников, Пир его помнил. Парень был родом из Голландии и звался ван Торенсом. Он с самого начала показался Пиру стоящим человеком - зря не болтал и свое дело знал крепко. На предисловия голландец не стал тратить драгоценное время. - Чужой корабль имеет неправильную эллипсообразную форму, размеры в поперечнике колеблются от семи до десяти метров, экипаж - предположительно, конечно, - три-пять астронавтов. Девяностопроцентная вероятность, что часть экипажа окажется снаружи. Достоверно известно, что чужаки вооружены и пускают оружие в ход без раздумий. Оружие мощнее нашего, полагаю, что ваши бронежилеты от него не защитят в должной мере, поэтому вам рекомендовано соблюдать максимальную осторожность. Местность вокруг севшей тарелки обыкновенно накрывается силовым полем - эдаким невидимым колпаком. Мы научились проникать внутрь колпака, но только на "Рейнджере". Поэтому вам предстоит действовать на участке местности площадью от квадратного километра до четырех. Самостоятельно покинуть его вы не сможете, по крайней мере до старта тарелки. Сможете тоже только на "Рейнджере". Это значит, что если станет жарко - придется уходить. "Рейнджер" у нас пока только один. Потерять его мы не можем себе позволить. Паллистер - голландец вдруг взглянул на сидящего Алана Паллистера, словно действительно его видел. - Вам предстоит решать за всех восьмерых. Чужой корабль важен, но наш "Рейнджер" сейчас важнее. Если мы потеряем его, проект могут закрыть. Паллистер кивнул. - Я понял, сэр. Справимся. - Удачи, икс команда! - ван Торенс вскинул руку. Мбида суеверно сплюнул на пол. - Заходим на посадку, - сообщил пилот, тот самый моложавый парень, который привозил их на базу и шутливо переругивался с Олаэчей. - Заряжайте свои пукалки. - Заткнись, извозчик, - лениво бросил Завадски. - Не мельтеши. Голос у него звучал спокойно, без нервозности, и это понравилось Пиру. Сам Пир чувствовал некоторую неуверенность. Даже не неуверенность, а неясную пустоту в душе, из-за того, что совершенно не представлял с кем придется столкнуться. Идя на операцию раньше он твердо знал, что никаких неожиданностей не будет. Террористы будут прикрываться заложниками и размахивать оружием. Возможно даже стрелять. Каждое действие противника Пир знал наперед, потому что был профессионалом. За плечами хватало опыта, чтобы оставаться уверенным каждую минуту. Сейчас икс-комовцы шли в полную неизвестность. Потому что неизвестно - чего ждать от чужого разума. В груди заныло - "Скайрейнджер" нырнул к земле, и сразу же вслед за этим завыли посадочные турбины. Горбоносая машина опускалась вертикально, презрев законы гравитации. Точнее, преодолевая их мощью рукотворных механизмов. На миг потемнело в глазах - бот проколол защитное поле пришельцев. Теперь они были вне остального мира, под непроницаемым силовым колпаком, выхода из-под которого нет. "Либо мы, либо они, - подумал Пир. - Третьего не дано." Наверное, это относилось вообще к столкновению чужаков и землян. На этой планете места для тех и других одновременно не было. И не только по вине чужаков, как ни горько это признавать. Но с другой стороны - это наш дом, а их сюда никто не звал. Пир вспомнил документальные видеосъемки после бесчинств инопланетян в южноамериканских городках. В другое время он счел бы эти кадры ловкой мистификацией, но Батт сказал, что все это правда. Турбины взвыли громче, и затихли. "Рейнджер" дрогнул, касаясь почвы сначала кормовыми шасси, потом носовыми. С шелестом отделилась сходня-платформа в задней части и в открывшийся шлюз хлынул тусклый свет зимнего дня. - Пошли! - чужим голосом скомандовал Паллистер. Наверное, он тоже волновался перед лицом неизвестности. Пир, прижимая к груди "Лигерт" рванулся вслед за Ником Завадски. Сейчас Пир не видел ничего, кроме спины Ника. Рядом топали ботинками Мбида и Олаэча. Паллистер и Рейндольс прыгнули с трапа одновременно, один влево, второй вправо. За ними соскочил Штейнбах. Пиру предстояло ссыпаться по трапу и держать фронт. Он еще только покидал сумрачное брюхо десантного бота, когда шлем высветил сигнальную красную точку справа-внизу поля зрения. Цель! Он привычно, как на тренировке, локализовал цель. Левее трапа, чуть впереди, метрах в семидесяти. Глянул - и увидел невысокую серую фигуру с непомерно большой головой. Руки сами вскинул "Лигерт", но уже звучали отрывистые хлопки выстрелов; это стрелял Паллистер, выпрыгнувший первым. С третьего выстрела Паллистер попал, четвертый тоже пришелся в цель, и этот серый-головастый вдруг крутнулся на месте, сложился пополам и осел, приминая низкий кустарник. Хриплый и негромкий крик метнулся в небо и растаял. - Есть один! - срывающимся голосом сообщил Паллистер. - Расходимся! Пир, не глядя на остальных, устремился вперед, прочь от "Рейнджера". Его товарищи рассыпались неровной цепью. Только теперь можно было толком осмотреться. Низкий кустарник, чуть выше колен, покрывал почти все видимое пространство. Вдалеке справа маячили какие-то приземистые сараи; еще правее виднелся не то дом, не то двухэтажный овин. Здесь, в Европе, наверняка это называлось как-то иначе, но Пиру, Геннадию Лихачеву, родом из-под Вологды, сразу пришло в голову знакомое с детства слово "овин". Слева чернело вспаханное осенью поле. Тарелка стояла посреди него. Горизонта видно не было: за полем стеной вставала зыбкая туманная мгла. Защитное поле. Пир оглянулся - та же мгла вставала сразу за "Рейнджером". И справа, за овином. Они действительно были накрыты непрозрачным колпаком, как тараканы фарфоровым блюдцем. Олаэча и Штейнбах растворились в кустарнике на самой границе поля. Комбинезоны сливались с окружающим фоном неким мистическим образом, скрывая человека почище чем животная мимикрия. Пир тоже присел перед невысоким заборчиком из рыжих сосновых жердей. Паллистер и Завадски обходили тарелку слева, скрываясь за живой изгородью. Летом изгородь, наверняка, выглядела куда пышнее. Сейчас же редкие жухлые листья едва прикрывали узловатые шнуры ветвей. Пир оглянулся. Рейнольдс, игнорируя шлемофонную связь, энергично махнул рукой в сторону сараев. Пир вскинул руку в ответ: понял, мол. Действительно, нужно там все прочесать как следует. Он дождался пока Рейнольдс завершит перебежку и заляжет, прильнув к прицелу "Лигерта", и побежал сам. Краем глаза он заметил Мбиду, который семенил, пригнувшись, к тем же сараям по самой кромке видимого пространства, вплотную ко внутренней границе поля-блюдца. Тем временем Паллистер, Штейнбах и Завадски подобрались к тарелке вплотную. Темное пятно люка отчетливо выделялось на сероватой поверхности. Тарелка была чуть выше человека в полный рост; тусклый чешуйчатый металл (если это, конечно, металл) напоминал шкуру гигантской змеи. Олаэча и японец Ивасаки обошли тарелку с тыла. Люков больше она не имела. Штейнбах мягко сунулся к люку, держа наготове "Лигерт"; Паллистер держался чуть в стороне. Они даже не успели поломать голову над тем, как открыть люк - люк стал открываться сам. С отчетливым шелестом он скользнул вниз, сливаясь в металлом обшивки, и в образовавшийся овальный проем хлынул резкий синеватый свет. Пол внутри тарелки был устлан такими же крупными чешуйками, как и корпус снаружи. У дальнего борта виднелось нечто на манер кресел перед изогнутым пультом. В центре высился темно-серый конус с вертикальным желто-оранжевым стержнем на макушке. Желтый огонь внутри стержня медленно пульсировал, словно живой. Все это Алан Паллистер отметил совершенно автоматически, потому что сознание его вцепилось совсем в другое: рядом с конусом стояли двое головастых, и в руках у них было какое-то незнакомое оружие. Вроде больших пистолетов. Стволы глядели в сторону открытого люка. Штейнбах прыгнул вперед, стремительный, как охотящийся тигр. Его ружье трижды плюнуло огнем, один раз он даже попал, но от головастых навстречу ему сверкнуло две зеленых вспышки. Немец вскрикнул, упал, и замер. "Лигерт" его железно загрохотал по чешуйчатому полу. Паллистер видел все это, уже врываясь в тарелку и стреляя в прыжке. Он понимал, что зеленые вспышки могут встретить и его, но рефлексы оказались сильнее. Два странных вибрирующих крика слились, головастые рухнули на пол. Паллистер тоже упал, потому что в люк он нырнул, как пловец в воду. Позади, в проеме люка, возник Завадски. Лицо его было искажено мучительной нечеловеческой гримасой, а ствол "Лигерта" хищно ощупывал пространство чужого корабля, пытаясь отыскать цель. Напрасно - тарелку теперь некому было защищать. Паллистер поднялся с размеченного на клетки пола и кинулся к Штейнбаху, в извечной нелепой надежде, но немец был мертв. Зеленые вспышки прожгли бронежилет насквозь, и теперь у еще минуту назад живого товарища отсутствовала значительная часть правого бока. Крови не было - вражеское оружие спекло ее в липкую черную массу. - Jesus! - сказал Паллистер глухо и медленно поднялся с колен. Завадски молча глянул ему через плечо и вышел из тарелки на рыхлые борозды пашни. Вблизи было пусто - Олаэча и японец перебежками приближались к деревянным постройкам; Рейнольдс, Лихачев и Мбида почти достигли их со стороны севшего "Рейнджера". Там делать было уже нечего, если кто и сидит в домиках, остальные с ними справятся. Завадски пошел вдоль туманной стены. Вскоре он увидел убитого чужака, первого, которого Паллистер пристрелил в первые же секунды высадки. Ник осторожно - кто их знает, этих головастиков? - приблизился и нерешительно ткнул лежащего стволом "Лигерта". Никакой реакции. Тогда Ник перевернул его на спину. Внешне чужак хранил некоторое сходство с человеком. Но всего лишь некоторое. У него было две ноги и две руки, в правой он сжимал нечто вроде большого пистолета с гладкой рукояткой и коричневым ребристым стволом. Никакой одежды - везде морщинистая серая кожа без единого волоска. Низкий, вероятно не выше метра, но голова непропорционально велика и составляет едва ли не треть тела. На месте, где должно располагаться носу, два отверстия, полуприкрытых кожистыми клапанами; глаза - огромные и раскосые, цвета индиго; рот тонкогубый и нечетко очерченный. Там, где пули вошли в тело, выступила густеющая на глазах зеленоватая жидкость, не то кровь, не то что-то еще. "Научники взвоют", - подумал Завадски машинально. Он огляделся - от построек, не кроясь, шли Пир Лихачев и Рейнольдс. Ружья их глядели в землю. Ник не слышал выстрелов - значит, они никого не нашли. Мбида шнырял за крайним сараем, разглядывая землю на предмет следов, Паллистер на руках вынес убитого Юргена Штейнбаха из чужого корабля. У кабины "Рейнджера" топтались пилоты. Паллистер занес труп в самолет. Миссия завершилась - можно было возвращаться. - Чего вылезли? - гаркнул на пилотов Патрик Рейнольдс и те послушно взлетели по ажурному трапу. По одному оперативники "X-com" занимали места в боте. Последним по трапу взошел Джордж Мбида, на ходу выщелкивая обойму из "Шкара". Сегодня он не сделал ни одного выстрела. На прикрытого брезентом Штейнбаха старались не смотреть. Настроение было скорее паршивое, чем победное. Пол завибрировал; кормовой трап поднялся и шлюз наглухо закупорил отсек, преградив дорогу дневному свету. "Рейнджер" мягко встал на турбины и втянул шасси. А потом двигатели взвыли и стремительная железная птица рванулась ввысь, прошибая призрачный колпак чужого защитного поля. В глазах у живых вновь на миг потемнело. Пир выглянул в окно - у границы поля суетились крошечные, как жучки, люди; на дорогах было полно машин, а вокруг места посадки инопланетной тарелки смыкалось сплошное кольцо оцепления. "Как же они поле-то проколют? - подумал Пир отстраненно. - Или опять "Рейнджер" вызовут?" Перед тем, как бот влип в низкую и густую, как кисель, облачность, Пир успел рассмотреть тяжелый транспортный вертолет со знакомой сине-красной эмблемой. На базе они были спустя полчаса. Труп Штейнбаха сразу же куда-то увезли хмурые ребята в белых халатах и марлевых повязках на лицах. Батт стальным голосом дал оперативникам два часа, чтоб откисли, после чего объявил разбор полетов. В тренажерной почему-то, а не в зале, куда привел их в первый день. Оружие и снаряжение оставили на полу в тревожном рукаве - было кому все расставить по местам и вычистить. Проходя по коридорам базы Пир ловил настороженные взгляды. Спина от них ныла. Перед самым жилым модулем он увидел большой стенд на стене, которого раньше припомнить не смог. Фамилии всех оперативников в столбик; фамилия Штейнбаха была обведена траурной черной рамкой с еще не просохшей тушью, а напротив фамилии Паллистера стояла жирная цифра 3. Пир несколько секунд тупо глядел на стенд, потом выругался и побрел в комнату. Отмокать в душе. Благо, их было два, и во втором уже вовсю шумела вода. Комбинезон Завадского валялся в прихожей на полу, рядом с парой ботинок. Пир сбросил свои, они со стуком свалились на цветастый линолеум, швырнул следом комбинезон, открыл холодную воду и шагнул под упругие струи, предвкушая, как вытравит из тела усталость и напряжение. Вот только кто вытравит из памяти Юргена Штейнбаха? Пир так и не рассказал ему ни одного анекдота... На этот раз в тренажерной, кроме семерки оперативников, находились Батт, ван Торенс, еще один помощник Батта и двое ученых. Одного Пир знал, звали его Дражан Чукич и специализировался он на биологии. Батт не выглядел мрачным, но, похоже, был суровее обычного. - Что ж, парни, подведем первый итог. Захвачен вражеский корабль, захвачена масса инопланетного оборудования, которое наши эксперты оценивают весьма высоко и рисуют на редкость заманчивые перспективы. Конечно, все мы были бы рады, если бы Юрген остался жив... но вы знали на что шли. Любой из вас может не вернуться со следующей миссии. Или вернуться так же, как он - под брезентом. Это война и потери неизбежно будут. Единственное, что я хочу сказать сейчас: счет три-один в нашу пользу - это неплохой счет. Учитывая, что мы вели наступательные действия. Я просмотрел видеозапись захвата и в целом доволен работой группы. Но - мне кажется, что все то же можно проделать гораздо быстрее. И еще - точнее стрелять. Прошу, Сендер! Ученый, видимо ассистент Чукича, вынул из металлического кейса коричневый пистолет, из какого был застрелен Штейнбах. Потом медленно обвел взглядом семерку оперативников. - Вы, конечно, уже догадались что это такое. Оружие пришельцев. Судя по всему - это плазменный пистолет, работающий в импульсном режиме. Энергия выстрела в десятки раз превосходит энергию ваших винтовок. Именно поэтому даже усиленный кевларовый бронежилет для такого оружия что промокательная бумага. Пистолет выполнен из неизвестного - пока неизвестного - нам сплава, легко заметить, что он рассчитан на руку, мало отличающуюся от руки человека. На примере этой вещицы можно сделать вывод, что инженерная мысль, по крайней мере относительно оружия, у нас и ребят из космоса текла параллельно. Предохранителя у этой штуки нет вовсе, обойма выщелкивается, если снять вот этот стопор. Сендер продемонстрировал обойму - коричневый параллелепипед размером с две коробки спичек. - В обойме двадцать шесть зарядов. Принцип действия пистолета, повторяю, мы пока не поняли, но больше всего удручает тот факт, что и выстрелить из него пока не удалось ни одному из исследователей. Не знаю почему. Я хотел бы, чтобы кто-нибудь из вас, как специалист-практик по оружию, попробовал. Прошу... Оперативники переглянулись. - Паллистер! - сказал генерал Батт и американец рывком встал. - Кстати, не просто Паллистер, а сержант Паллистер с сегодняшнего дня. Когда закончим, получишь нашивки у Крота... Кротом прозвали кладовщика-интенданта. Не то за подслеповатые узенькие глазки, не то за манеру все экономить и тащить к себе на склад. - Есть, сэр! Алан подошел к Сендеру, протянувшему чужой пистолет. Кто-то загодя повесил мишень, осталось лишь подойти к рубежу огня, прицелиться и выстрелить. Паллистер так и сделал, взяв оружие из протянутой руки. Прищурился и плавно утопил спусковой крючок. Не произошло ровным счетом ничего. Паллистер вопросительно взглянул на научников, извлек обойму, внимательно осмотрел ее и вогнал на место. Пошевелил стопор. Повертел пистолет в руках и снова прицелился. Тщетно - пистолет не стрелял. - Дай-ка я, - попросил Пир, надеясь на верную свою удачу. Оружие его любило и слушалось - по крайней мере, земное. Распирало законное любопытство: покорится ли оружие чужаков? Пистолет был легче, чем Пир ожидал. То ли сплав чрезвычайно легкий, то ли очень тонкий раскат. Впрочем, ствол выглядел совершенно так же, как и у земных пистолетов, ничуть не тоньше. Значит, легкий сплав. На гладкой рукоятке, слегка выгнутой под руку, обнаружились овальные шершавые пятна, как раз там, где легли на прохладный металл подушечки пальцев. Пир вскинул руку и утопил спуск. Ничего. Пистолет не слушался, только заныли кончики пальцев, словно кто-то подвел к рукоятке слабый ток. Пир удивленно шевельнул бровями и перехватил пистолет левой рукой за ствол. - Ай! - сказал он, морщась. - Что такое? - насторожился Батт. - Жжется! - пожаловался Пир. - Вроде и не больно, а до самых костей продирает! - Ага, тебя тоже? - оживился Сендер и обернулся к Чукичу. - Что я говорил? Батт вопросительно уставился на научников. - Подробнее, пожалуйста! - потребовал он. Сендер кивнул и охотно объяснил: - Эта штука отзывается на прикосновение некоторых людей. Не всех, приблизительно одного из пяти. Чувствуется неприятное покалывание в руке, что-то на субнервном уровне. Похоже, это сугубо индивидуальное оружие. Его нужно настраивать на владельца... - Не торопись, - предостерег коллегу Чукич. - Это всего лишь твое предположение. Сендер резко передернул плечами и умолк. - Ладно. Кроме этого чертова пистолета подобраны вот такие вот штукенции, - Сендер продемонстрировал небольшие коричневые шарики с наростами, похожие на картофелины. На каждом из двух наростов виднелись ярко-красные точки. Между наростами располагался квадратный матовый экранчик, смахивающий на цифровое поле электронных часов. Экранчик выглядел мертвым. Или спящим. Во всяком случае, он был одинаково сер в каждом квадратном миллиметре. - Полагаю, это гранаты. Как только мы с ними разберемся, введем вас в курс дела. Батт одобрительно кивнул, не разжимая губ. - Что это такое, - продолжал Сендер, - пока загадка. Даже намеков никаких нет. Он достал из кейса сероватый шар. Идеальную сферу размером с небольшую дыню. Поверхность сферы походила на затененное стекло и тускло поблескивала. - Возможно, это средство коммуникации пришельцев, возможно какой-то датчик. Сами понимаете, за два часа много не поймешь. Остальные предметы, найденные во вражеском корабле, по нашему мнению к боевым действиям отношения не имеют, поэтому их рассмотрение мы отложили до момента, когда окончательно с ними разберемся. На этом я заканчиваю и передаю слово коллеге Чукичу. Серб кашлянул в кулак и развел руками. - Я планировал рассказать вам о форме жизни, с которой мы столкнулись, но боюсь, что рассказывать пока особо нечего. Рабочее название этой расы - сектоид, с уверенностью пока можно предположить лишь океанское происхождение этих созданий - очертания тела и рудиментарные перепонки между пальцами рук и ног мгновенно наталкивают на такую мысль. Мозг и глаза развиты великолепно, причем хорошо развиты и те области мозга, которые у людей заторможены. Что это значит - покажет будущее. Не найдено даже намека на органы размножения. Тут возможны два варианта: либо их общество напоминает рой, как у насекомых, либо это генетически спроектированная или подправленная раса. Во всяком случае, вам следует запомнить, что у сектоидов великолепное зрение, и темнота им не помеха. - Ну, положим, нам темнота тоже не помеха, - проворчал Мбида. Батт немедленно метнул на него холодный взгляд и камерунец осекся. Чукич невозмутимо продолжал: - По мере изучения захваченных артефактов мы постараемся приспособить их для нужд проекта, либо создать на основе полученных знаний и технологий земные аналоги. Поэтому настройтесь на частую смену экипировки - по нашим прикидкам техника пришельцев значительно превосходит земную. И еще это значит, что в миссиях вам может прийтись очень туго. Успех первой миссии может объясниться и чистым случаем. Пир насупился. Он видел, что и остальные оперативники недовольны словами научника. Случай! Какой еще случай? Хотя, Штейнбах мог и выжить... Неизвестность - все дело в чертовой неизвестности. Не знаешь, как будет действовать враг. Не знаешь даже как он будет выглядеть. Тяжело, если враг неизвестен. Впрочем, теперь икс-команда кое-что знала. Но за всякое знание нужно платить и эту нехитрую истину сознавал каждый оперативник. А плата за знание - человеческие жизни. Батт отпустил их лишь спустя полтора часа, когда каждый попробовал выстрелить из пистолета сектоидов. Не преуспел никто, зато выяснилось, что жжение в пальцах ощутили, кроме Пира, еще Ооно Ивасаки и сам генерал Батт. К остальным пистолет остался вообще равнодушен. Пробовали сменить обойму, пробовали другой пистолет - всего их в миссии захватили три, по числу убитых чужаков - и для этого Чукич и Сендером вызвали помощников из лабораторий. Ничего так и не добились. Вражеское оружие оставило свои секреты при себе. Вечером Пир, Завадски и Паллистер зашли поужинать в полюбившемся маленьком ресторанчике вблизи жилого модуля. Никому не хотелось нарушать молчание. Худощавый официант, словно почувствовав настроение оперативников, с вопросами не приставал, просто выбрал несколько блюд на свой вкус и так же молча сервировал столик. Пир вяло ковырялся в тарелке вилкой. - Вот так-то, - вздохнул Паллистер. - Теперь воюем с инопланетянами. - Все не можешь поверить? - спросил Завадски. - Я тоже не могу. Паллистер пожал плечами: - Как тебе сказать... И могу, и не могу. С одной стороны, верить в инопланетян - это уже даже не смешно в наше время. Не знаю, как у вас, а в Америке каждый второй в сумашедшем доме похищался инопланетянами. Наполеонов стало меньше, зато летающие тарелки видят чуть не ежедневно. - В Австралии то же самое, - ввернул Завадски. - С другой стороны, я привык верить тому, что вижу, - продолжал Паллистер. - Я уже убил троих, и это не люди. Значит, они существуют. - Опомнился! - Завадски отпил сока. - Сколько мы уже в проекте? Полгода? - Больше, - Паллистер зажмурился и покачал головой. - Не знаю... Все равно я не верил в чужаков. - Когда-нибудь это все равно должно было произойти, - философски заметил Пир. - Кажется, в старину не верили, что Земля круглая. А потом ничего, поверили. И привыкли. И к инопланетянам привыкнем. - Привыкнем? - Завадски отодвинул стакан. - Нет уж, дудки. Я тесниться не собираюсь. Вышибем их с Земли к чертовой матери. Их сюда не звали, в конце концов. Вспомни кинохронику - что они творили в Чили и Парагвае? Пришли бы с миром, тогда и разговор получился бы другой. А так - все верно, и проект правильно создали. Давить их нужно, как клопов, чтоб поняли, что не овцами дело имеют, а с людьми. - Ты думаешь, они относятся к нам как к скоту? - А что нет? Людей похищают? Похищают. Для чего? Для опытов. - Скот они тоже похищают, - сказал Паллистер нейтрально. - Значит, они не видят разницы между овцами и нами, - Завадски хлопнул ладонью по столу. - Вот прижмем их к стене, тогда поймут, что мы не скот. Овцы, в конце концов, никогда не организуют "икс-ком дефенс". А мы - организовали. - Слушай, - Пиру вдруг пришла в голову свежая мысль. - Алан, мы ведь для сектоидов - тоже инопланетяне. Так? Паллистер поднял взгляд и вопросительно уставился на Пира. - Так, - согласился он. - А раз они людей похищают и вообще затеяли эту экспансию, значит они - безусловно верят в инопланетян. Так? - Так, - повторил Паллистер. - А раз они верят в инопланетян, почему нам не верить? Паллистер усмехнулся. - Да умом-то я верю. Только... все равно дико. - Он безнадежен, - проворчал Завадски. - Так и будет класть сектоидов, и не верить в них. - Главное, чтоб не промахивался, - хмыкнул Пир. И добавил: - И чтоб не подставлялся... как Юрген. Они снова замолчали, на этот раз - надолго. - Ладно, пошли, - сказал наконец Завадски и отложил салфетку. - Хоть бы ночью никто не прилетел. Устал я что-то... В эту ночь Пир спал плохо. Все время снился синеватый свет в отверзнутом люке летающей тарелки и выплескивающиеся навстречу зеленоватые вспышки. И боль, боль в разорванной груди, а потом пустота и леденящий холод... Шестого января радары засекли вторую тарелку, над Средиземным морем. Греческие истребители вели ее почти до Аппенин, но тут вмешались оба "Интерсептора" X-com. Тарелка была маленькая, метра три всего в диаметре, и первый же залп разнес ее в клочья. Что могло так взорваться в этом крохотном конусе - горючее, силовая установка или боезапас - оставалось только гадать. Все, что осталось после взрыва, а осталось там, надо полагать, немного, ухнуло в бирюзовые волны моря недалеко от итальянского побережья. Естественно, не нашли ни единого осколка. Пилоты записали на свой счет первый воздушный бой и получили выволочку от зама Батта по стратегии операций перехвата. Оказывается, атаковать над морем им ни в коем случае не следовало, а следовало, наоборот, сопровождать НЛО до суши и атаковать там. Знакомый моложавый пилот, у которого в привычку вошло обмениваться с оперативниками едкими фразочками, не сдержался и ехидно заметил - какая, мол, разница, где взорвалась бы тарелка, над сушей или над водой? За что и схлопотал от зама. В общем, проект от этой воздушной дуэли слегка поимел престижа, дескать, не зря денежки летят в трубу, икс-комовцы бдят и оберегают покой мирных граждан от злобных захватчиков из космоса. В плане же знаний осталась только видеозапись полета чужого корабля да воспоминания пилотов. Потом, днем позже, схлопотавший взыскание летчик поведал Пиру в баре - черта с два они удержали бы эту тарелку до суши. Пока ее вели греки на старых "Спитфайрах", все было нормально. Но едва в дело вступили "Интерсепторы", тарелочка развила такую скорость, что исчезла бы из виду в мгновение, не нажми летчики на гашетки. Ракеты же "Эвеланш" обогнать оказалось не под силу даже ей... Восьмого января прибыл новичок - англичанин Нил Ватсон. Оперативники встретили его шуточками, где, мол, твой друг и соратник Шерлок Холмс? На что новичок с ледяным спокойствием ответил: если остальные думают, будто он слышит подобный вопрос впервые в жизни, то сильно ошибаются. Пир хмыкнул - действительно, с такой фамилией этим вопросом беднягу должны достать еще в детстве. Дело Ватсон знал, как выяснилось на первой же тренировке, снаряжение освоил быстро и влился в икс-команду без трений. До восемнадцатого января все было спокойно, разве что научники пару раз приносили на испытания чудо-пистолет. Лазерный. Пир стрелял из него, чувствуя, как что-то ломается внутри. Привычный мир, похоже, уходил в прошлое. Если появляется ручное лазерное оружие, значит очередной виток завершен и шарик по имени Земля выходит на новый уровень. Из револьверов стреляли еще ковбои на диком западе, и отдача успокаивающе толкалась им в запястья. Лазерник стрелял без всякой отдачи и прожигал мишени в тире вместе с пластиковой плитой. Насквозь. Броневой лист он, правда, не взял, но слегка подпортил в месте, куда попал ослепительно-желтый импульс. Все время находились какие-нибудь недоработки, и пистолеты забирали в мастерскую на окончательную доводку. Оперативники продолжали сыгрываться, как футболисты, чтоб в миссии понимать друг друга без слов. Дважды их допускали к перевезенной в свободный ангар тарелке. Пир с остальными буквально вылизали каждый квадратный дюйм снаружи и изнутри, и теперь знали этот корабль лучше собственного кармана. Пульт управления, конечно, оставался загадкой, так же как и конус силовой установки, зато Пир сразу смекнул, что за этим конусом может целиком скрыться сектоид в полный рост, и от входного люка его видно не будет. Тут же смастерили чучело и поставили за конусом. Пир оказался прав, чучело рассмотреть можно было только сделав шаг вправо или влево от входа. Потом бородатый физик путано объяснял принцип действия входного люка, из которого Пир понял только одно: люк открывается автоматически, подчиняясь мысленному приказу. Открыть его может только разумное существо; собака или любой другой зверь никогда не проникнет в тарелку самостоятельно. Наверное, для инопланетян будет неожиданностью, когда выяснится, что люк подчиняется приказам людей... Восемнадцатого числа рано утром "Интерсепторы" сбили третью тарелку над Испанией, в ста с небольшим километрах юго-западнее Бильбао. Икс-команду вырвал из сна уже становящийся привычным сигнал "ALERT". Когда Пир и Завадски ворвались в тревожный рукав, там снова облачался Хуан Олаэча. В гордом одиночестве. - Черт! Ты что, спишь здесь, что ли? - буркнул Пир, влезая в боевой комбез и бронежилет. Остальные подтянулись меньше чем за минуту. Грохоча подошвами по выстланным в ангаре керамическим плитам, оперативники грузились в "Рейнджер". Свистели на высокой ноте запущенные моторы, рабочий с флажками в руках стоял перед прозрачным колпаком кабины и загадочно помахивал одним из флажков, синим. Смысл его манипуляций от Пира начисто ускользал, но пилоты наверняка черпали из них некую ценную информацию. С шипением отворился шлюз в стартовый тоннель и трап "Рейнджера", лязгнув, отделил внутренность десантного бота от остального мира. Пир на миг включил лазерный прицел своего "Лигерта" - отчетливо видимая красная точка возникла на противоположной стене, в нескольких сантиметрах от головы Завадски. - Эй, эй, полегче, - сказал тот. - У меня голова нормальных размеров, и перепонок между пальцами нет. Можешь взглянуть, - Ник растопырил пятерню и вытянул ее к Пиру. - Но сначала пушку убери. Пир хмыкнул и выключил прицел. - Пир, ты в самом деле бы не шутил, - заметил Паллистер, стараясь, чтоб голос звучал дружелюбно и без вызова. - О'кей, сардж, уже не шучу. Кстати, "Лигерт" на предохранителе, и я его не трогал. Паллистер исподлобья взглянул на Пира. - Вижу. Только раз в году и лопата стреляет, ты ведь знаешь. Пир вздохнул. - Знаю. Извини. Двигатели взвыли и "Рейнджер" стартовал в январское утро. На этот раз летели больше часа. Снова на экране над дверью к пилотам возникло озабоченное лицо Батта. Снова он почти сразу передал слово ван Торенсу. - Привет, ребята, - на этот раз голландец выглядел спокойнее и говорил не так сжато. Видимо, знал, что времени сегодня достаточно. - Не выспались небось? - А ты думал? - оскалился Завадски, прижавшись щекой к прохладному металлу ружья. - Вернемся, обязательно пожалуюсь бабушке. Мбида довольно заржал и захлопал себя по бокам, словно взлетающий пеликан. Хуан Олаэча, храня невозмутимость на лице, слегка наклонился к Пиру, сидящему рядом. - Клянусь небом, его бабушка не расстается с "Магнумом" сорок четыре и горе молочнику, если он опоздает в одно прекрасное утро. Пир хмыкнул. - Сбитая тарелка, - продолжал ван Торенс, чуть заметно улыбаясь, - в точности такая же, как и захваченная в первой миссии. Другими словами, настраивайтесь на троих сектоидов. Как открыть люк, надеюсь вы помните. - Конечно, - с ужасающим спокойствием отозвался Олаэча, как никогда похожий на резного индейского идола. - Нужно сказать "Сезам, откройся". Мбида снова заразительно захохотал, хлопая ладонями по бронежилету. - Зря смеетесь, - парировал ван Торенс. - Это правда. Кстати, не удивлюсь, если в основе этой легенды лежит как раз инопланетный шлюз. Кто знает, может эти головастики уже прилетали на Землю в старину? Паллистер вздохнул: - Значит, много лет назад икс-команда, вооруженная дубинами, дала достойный отпор плазменным пистолетам. Иначе сейчас бы наш шарик был населен исключительно головастиками, а мы с вами гнили бы где-нибудь в джунглях с каменными топорами подмышкой. - По-моему, во времена Сезама уже никто не пользовался дубинами, - Завадски с сомнением покачал головой. - Кто знает, когда придумали дамаскскую сталь? Пир пожал плечами: - Давно. Только сталь эта называется дамасской. - Какая разница? - отмахнулся Завадски. - Теперь - никакой, - согласился Пир. - Это я так, к слову. Ван Торенс впечатленно покачал головой с экрана. - Да-а, ребята! Теперь я вижу, что нервы свои вы оставляете в тумбочке. - Пригляди там за нашими тумбочками, - проникновенно попросил Мбида и сам с готовностью засмеялся. - Пригляжу, - с не меньшей готовностью согласился голландец. - Обязательно. Однако, продолжим. Тарелку свалили второй ракетой; ясно, что она получила повреждения. Мы ожидали, что она рухнет, словно метеорит, однако до поверхности она дотянула на удивление браво. Посадка, не падение, а именно посадка - вот что мы увидели. Вероятно, экипаж будет занят починкой. Впрочем, это мы так думаем, а как поступят сектоиды-астронавты предстоит выяснить вам. - Выясним, - кивнул головой Паллистер и обратился к остальным. - Так? - Йэ-эп! Конечно выясним, - подмигнул ему Мбида и ткнул локтем соседа - Патрика Рейнольдса, не проронившего до сих пор ни слова. - А ты чего молчишь, бледнолицый брат? А? Рейнольдс угрюмо взглянул на камерунца и вновь опустил голову. - Так... Предчувствие у меня хреновое. Не знаю даже... - Брось, Пат! - сказал Паллистер ободряюще. - Я в первый раз больше волновался. Теперь мы хоть знаем, чего ожидать... Рейнольдс отмолчался. Его не стали больше трогать. Ван Торенс говорил еще о чем-то, но Пир слушал его вполуха. Чем ближе подлетали к месту, тем неспокойнее становилось на душе. Никогда перед обычными операциями Пир не испытывал такой неясной тревоги, ну, разве что, в самом начале карьеры, когда только вернулся из Чечни и поступил на службу в свой неизменный отдел... Неизменный до недавних пор. На Испанией сияло восходящее солнце. Не было даже намека на альпийскую тугую облачность. И было тепло, плюс шестнадцать, если верить установленным на борту "Рейнджера" термометрам. Впрочем, оборудованию икс-комовцев верить можно, это не Россия, страна парадоксов. Это первый мир, где под упаковкой всегда скрывается именно то, что изображено на упаковке. Когда "Рейнджер" пошел на снижение, Пир изгнал из себя все, кроме сосредоточенности. Мышцы жаждали движения. Знакомо потемнело в глазах, когда прокалывали вражеское поле, а в следующий миг шасси десантника коснулись почвы. - С богом, орлы! - донеслось из пилотской кабины и трап откинулся, впуская в брюхо "Рейнджера" утренний свет. "Рейнджер" стоял на умопомрачительно-зеленой траве, Пир даже на миг удивился, потому что за месяц проведенный под землей успел отвыкнуть от живой природы. Паллистер и Рейнольдс снова шли первыми, Паллистер влево от трапа, Рейнольдс вправо. Перед Пиром высаживался Олаэча. Паллистеру тоже толкнулась в глаза непривычная зелень; лужайка, где приземлился "Рейнджер" упиралась в низкий домик с покатой крышей. В стеклах отражалось солнце. Стоя у шасси, Паллистер крутнулся на месте. Справа от трапа, параллельно севшему "Рейнджеру" тянулась высокая живая изгородь. Метрах в десяти от трапа в ней виднелся проход. Судя по всему, за изгородью располагалась такая же травяная лужайка. Примерно на уровне трапа изгородь обрывалась, а дальше шел низкий каменный заборчик. Сразу за заборчиком, держа в согнутой руке пистолет, стоял сектоид. Вполоборота. В любую секунду он мог повернуться и выстрелить в выпрыгивающего Рейнольдса. Или сразу выстрелить, не оборачиваясь. Паллистер рефлекторно вскинул "Лигерт". Короткая очередь вспорола идиллическую тишину, сектоида отшвырнуло от заборчика. Пистолет он выронил, и Паллистер довольно провел поверженного врага взглядом. Рейнольдс тем временем сунулся к проходу в изгороди, выпрыгнувший следом Олаэча присел перед заборчиком в месте, где тот стыковался с изгородью и выставил вперед ствол ружья. Самое время было спокойно вздохнуть и осмотреться, но в тот же миг дважды грянули негромкие выстрелы. Паллистер почувствовал, как внутри у него что-то обрывается. В проходе живой изгороди медленно, как в кино, оседал на траву Патрик Рейнольдс. В ярком свете солнца зеленых вспышек никто не увидел. Стреляли с прилегающей лужайки. Пир, следовавший за Рейнольдсом и еще не успевший показаться из-за изгороди, наудачу пальнул сквозь переплетение ветвей, раз другой, и с удивлением услышал предсмертный хрип сектоида. Он попал. Случайно. Впрочем, не совсем случайно: рефлексы направили пули именно туда, где наиболее вероятно находился враг. И рефлексы не подвели. Словно кошка Пир прыгнул вперед, через проем в сплошной зеленой стене, упал и перекатился, готовый вновь выстрелить, но лужайка за изгородью была пуста, если не считать недвижимо лежащего сектоида в центре. Пир оглянулся и махнул рукой: свободно. Тотчас к домику метнулся Нил Ватсон, а лужайку рысью пересек пригнувшийся Мбида. Ивасаки сменил Олаэчу у заборчика, опустив тяжелую "Берту" на шершавый камень. Завадски перемахнул через плетень перед носом "Рейнджера", на миг встретившись взглядом с пилотами за полупрозрачным снаружи плексотитановым колпаком кабины. Следующие десять минут ушли на прочесывание местности внутри защитного поля. Пир и Ватсон обшарили домик; тот был пуст. И если в прошлой миссии они не нашли в сарайчиках живых сектоидов, зато видели их следы - отпечатки ног во влажной земле, расстрелянный из чужого оружия замок - то здесь в домик явно никто не заглядывал уже довольно давно: везде лежал толстый слой нетронутой пыли. Остальные цепью прошлись по разбитым на квадраты лужайкам. Лужайки отделялись друг от друга или такими же живыми изгородями, или низкими каменными заборчиками, смурованными, наверное, очень давно, потому что камни потемнели от старости в местах отеса, а раствор во многих местах вылущился. Кое-где попадались низкие плетеные перегородки, которым из глубин памяти Пира всплыло меткое название "тын". Вероятно, наследие бабки по материнской линии, добродушной полной хохлушки, которую Пир помнил смутно. Впрочем, некоторые украинские слова у Пира в голове остались и они лезли из подсознания в самые неожиданные моменты. Тарелка обнаружилась на дальней лужайке, у самой границы защитного поля. Паллистер, Завадски и Олаэча подошли к ней справа, с востока; Ватсон, Пир и Мбида с юга; а японец со своей громоздкой пушкой подтянулся с юго-востока. Еще издали легко было заметить, что овальный люк приоткрыт, полуопущен, из-за чего вход в тарелку был больше похож на окно. Один из бортов чернел, как уголь, и заметно дымился, но не видно было, чтоб обшивка где-нибудь повредилась насквозь. - Пир, Хуан, - за мной, - скомандовал Паллистер и пополз к тарелке. Так, чтобы приблизиться к люку сбоку, вдоль стены. Пир пополз с другой стороны. Остальные держали люк на прицеле, только японец повернулся к чужому кораблю спиной и держал тыл. "Хватает же ему выдержки, - с завистью подумал Пир, работая локтями. - Меня бы сейчас отвернуться от тарелки не заставил бы ни один человек в мире. Впрочем, один заставил бы: генерал Батт." Спустя пару минут Паллистер и Олаэча уже вжимались спинами в теплую обшивку тарелки слева от люка, Пир - справа. Люк дрогнул и уполз вниз, покорный мыслям кого-то из икс-комовцев. Внутри тарелки было темно, видимо взрыв ракеты кое-что все-таки повредил, и в том числе освещение. Паллистер метнул внутрь зажженный феер и кувыркнулся следом, готовый выстрелить в любую секунду. Но напрасно они ждали ответных выстрелов: никого живого в тарелке не было. Только мертвый сектоид у полуразрушенной силовой установки-конуса в самом центре кабины. Пульт слева тоже был совершенно безжизненным, на нем не горело ни единого огонька. Наверное, этот чужак погиб при посадке. Или еще раньше, в полете, когда ракеты "Интерсепторов" поразили юркую цель. Паллистер осторожно поднялся на ноги; позади встали Олаэча и Пир. Красные точки лазерных прицелов плясали на дальней стене, а причудливые тени от колеблющегося света феера казались танцующими демонами. - Все, - сказал Паллистер громко. - Третий готов еще раньше. И опустил "Лигерт", отключив предварительно прицел. Вторая миссия завершилась. Когда они вернулись к "Рейнджеру", у тела Патрика Рейнольдса на коленях стояли оба пилота; рядом валялась раскрытая аптечка. Видимо, она не понадобилась. - Эх, Пат! - с горечью произнес Паллистер. - Предчувствие... Пир сцепил зубы и молча взошел по трапу. За ним шел еще кто-то, кажется Завадски. На базе, проходя по коридору, Пир на миг задержался у стенда. Напротив фамилии Паллистера уже красовалась жирная четверка, в строке Пира возникла единица, а вокруг фамилии Рейнольдса щуплый парень в синем халате сосредоточенно рисовал фломастером черную траурную рамку. |
|
