Стихи

[Sveta]

Николай Заболоцкий

Лодейников

1
В краю чудес, в краю живых растений,
Несовершенной мудростью дыша,
Зачем ты просишь новых впечатлений
И новых бурь, пытливая душа?
Не обольщайся призраком покоя:
Бывает жизнь обманчива на вид.
Настанет час, и утро роковое
Твои мечты, сверкая, ослепит.
2
Лодейников, закрыв лицо руками,
Лежал в саду. Уж вечер наступал.
Внизу, постукивая тонкими звонками,
Шел скот домой и тихо лопотал
Невнятные свои воспоминанья.
Травы холодное дыханье
Струилось вдоль дороги. Жук летел.
Лодейников открыл лицо и поглядел
В траву. Трава пред ним предстала
Стеной сосудов. И любой сосуд
Светился жилками и плотью. Трепетала
Вся эта плоть и вверх росла, и гуд
Шел по земле. Прищелкивая по суставам,
Пришлепывая, страною шевелясь,
Огромный лес травы вытягивался вправо,
Туда, где солнце падало, светясь.
И то был бой травы, растений молчаливый бой,
Одни, вытягиваясь жирною трубой
И распустив листы, других собою мяли,
И напряженные их сочлененья выделяли
Густую слизь. Другие лезли в щель
Между чужих листов. А третьи, как в постель,
Ложились на соседа и тянули
Его назад, чтоб выбился из сил.
И в этот миг жук в дудку задудил.
Лодейников очнулся. Над селеньем
Всходил туманный рог луны,
И постепенно превращалось в пенье
Шуршанье трав и тишины.
Природа пела. Лес, подняв лицо,
Пел вместе с лугом. Речка чистым телом
Звенела вся, как звонкое кольцо.
В тумане белом
Трясли кузнечики сухими лапками,
Жуки стояли черными охапками,
Их голоса казалися сучками.
Блестя прозрачными очками,
По лугу шел красавец Соколов,
Играя на задумчивой гитаре.
Цветы его касались сапогов
И наклонялись. Маленькие твари
С размаху шлепались ему на грудь
И, бешено подпрыгивая, падали,
Но Соколов ступал по падали
И равномерно продолжал свой путь.
Лодейников заплакал. Светляки
Вокруг него зажгли свои лампадки,
Но мысль его, увы, играла в прятки
Сама с собой, рассудку вопреки.
3
В своей избушке, сидя за столом,
Он размышлял, исполненный печали.
Уже сгустились сумерки. Кругом
Ночные птицы жалобно кричали.
Из окон хаты шел дрожащий свет,
И в полосе неверного сиянья
Стояли яблони, как будто изваянья,
Возникшие из мрака древних лет.
Дрожащий свет из окон проливался
И падал так, что каждый лепесток
Среди туманных листьев выделялся
Прозрачной чашечкой, открытой на восток
И все чудесное и милое растенье
Напоминало каждому из нас
Природы совершенное творенье,
Для совершенных вытканное глаз.
Лодейников склонился над листами,
И в этот миг привиделся ему
Огромный червь, железными зубами
Схвативший лист и прянувший во тьму,
Так вот она, гармония природы,
Так вот они, ночные голоса!
Так вот о чем шумят во мраке воды,
О чем, вдыхая, шепчутся леса!
Лодейников прислушался. Над садом
Шел смутный шорох тысячи смертей.
Природа, обернувшаяся адом,
Свои дела вершила без затей.
Жук ел траву, жука клевала птица,
Хорек пил мозг из птичьей головы,
И страхом перекошенные лица
Ночных существ смотрели из травы.
Природы вековечная давильня
Соединяла смерть и бытие
В один клубок, но мысль была бессильна
Соединить два таинства ее.
А свет луны летел из-за карниза,
И, нарумянив серое лицо,
Наследница хозяйская Лариса
В суконной шляпке вышла на крыльцо.
Лодейников ей был неинтересен:
Хотелось ей веселья, счастья, песен, —
Он был угрюм и скучен. За рекой
Плясал девиц многообразный рой.
Там Соколов ходил с своей гитарой.
К нему, к нему! Он песни распевал,
Он издевался над любою парой
И, словно бог, красоток целовал.
4
Суровой осени печален поздний вид.
Уныло спят безмолвные растенья.
Над крышами пустынного селенья
Заря небес болезненно горит.
Закрылись двери маленьких избушек,
Сад опустел, безжизненны поля,
Вокруг деревьев мерзлая земля
Покрыта ворохом блестящих завитушек,
И небо хмурится, и мчится ветер к нам,
Рубаху дерева сгибая пополам.
О, слушай, слушай хлопанье рубах!
Ведь в каждом дереве сидит могучий Бах
И в каждом камне Ганнибал таится...
И вот Лодейникову по ночам не спится:
В оркестрах бурь он слышит пред собой
Напев лесов, тоскующий и страстный...
На станции однажды в день ненастный
Простился он с Ларисой молодой.
Как изменилась бедная Лариса!
Все, чем прекрасна молодость была,
Она по воле странного каприза
Случайному знакомству отдала.
Еще в душе холодной Соколова
Не высох след ее последних слез, —
Осенний вихрь ворвался в мир былого,
Разбил его, развеял и унес.
Ах, Лара, Лара, глупенькая Лара,
Кто мог тебе, краса моя, помочь?
Сквозь жизнь твою прошла его гитара
И этот голос-, медленный, как ночь.
Дубы в ту ночь так сладко шелестели,
Цвела сирень, черемуха цвела,
И так тебе певцы ночные пели,
Как будто впрямь невестой ты была.
Как будто впрямь серебряной фатою
Был этот сад сверкающий покрыт...
И только выпь кричала за рекою
Вплоть до зари и плакала навзрыд.
Из глубины безмолвного вагона,
Весь сгорбившись, как немощный старик
В последний раз печально и влюбленно
Лодейников взглянул на милый лик.
И поезд тронулся. Но голоса растений
Неслись вослед, качаясь и дрожа,
И сквозь тяжелый мрак миротворенья
Рвалась вперед бессмертная душа
Растительного мира. Час за часом
Бежало время. И среди полей
Огромный город, возникая разом,
Зажегся вдруг миллионами огней.
Разрозненного мира элементы
Теперь слились в один согласный хор,
Как будто, пробуя лесные инструменты,
Вступал в природу новый дирижер.
Органам скал давал он вид забоев,
Оркестрам рек — железный бег турбин
И, хищника отвадив от разбоев,
Торжествовал, как мудрый исполин.
И в голоса нестройные природы
Уже вплетался первый стройный звук,
Как будто вдруг почувствовали воды,
Что не смертелен тяжкий их недуг.
Как будто вдруг почувствовали травы,
Что есть на свете солнце вечных дней,
Что не они во всей вселенной правы,
Но только он — великий чародей.
Суровой осени печален поздний вид,
Но посреди ночного небосвода
Она горит, твоя звезда, природа,
И вместе с ней душа моя горит.

[Полина]

Говорили мне, что Фея,
Если даже и богата,
Если ей дарит лилея
Много снов и аромата,—
Все ж, чтоб в замке приютиться,
Нужен ей один листок,
Им же может нарядиться
С головы до ног.
Да, иначе быть не может,
Потому что все в ней нежно,
Ей сама луна поможет,
Ткань паук сплетет прилежно.
Так как в мире я не знаю
Ничего нежнее фей,
Ныне Фею выбираю
Музою моей.

К.Бальмонт.

[Sveta]

Григорий КРУЖКОВ

REPUBLIQUE DE OUVA. POSTE AERIENNE


Он мне достался как счастливый сон!
Подарок дружественной нам вдовы,
Был с дачи, из-под Клина, привезен
Альбомчик старый с марками Увы.

Я ничего не ведал об Уве,
Я марки взял в постель – и перед сном
Смотрел на профиль горный в синеве
И самолетик с точкой под крылом.

И вдруг увидел: точечка растет,
Растет – и превратилась в парашют!..
И вот уже на землю стал пилот,
И отстегнулся, и, достав лоскут

Из куртки, вытер с подбородка грязь.
Вокруг дымилась жухлая трава.
Он оглядел пейзаж не торопясь
И мне сказал: "Республика Ува

Лежит на берегах реки Увы,
Которая, увы, давно мертва,
И нет там ни халвы, ни пахлавы,
Ни славы, ни любви, ни божества.

Ни ярко разрисованных цветов,
Ни рамочки, ни зубчиков над ней,
Ни этих мощно дышащих китов,
Ни этих вольно скачущих коней.

Не слышно на деревьях райских птах,
И не гуляют розовые львы, –
Лишь зайцы ходят в шляпах и плащах
По улицам республики Увы.

Лишь, оседлав свинью или козла,
Гарцуют всадники без головы –
Свидетели неведомого зла –
По улицам республики Увы.

Лишь во дворце харит и аонид,
За хвост подвешенная к потолку,
Селедка крутобедрая висит
И каждый час кричит свое ку-ку".

Он сплюнул и сказал: "Я все сказал.
Отдай же брату младшему альбом!"
И вдаль побрел, и вскоре точкой стал,
Исчезнувшей на фоне голубом.

Сгустилась постепенно синева
И проступили звезды над тропой, –
Когда с холма спустились три волхва,
И каждый вел верблюда за собой.

[Leo]

Если, скажем, взять мыша,
И, при этом не спеша,
Навтыкать в него иголок -
Вы получите ежа.

Если взять потом ежа,
Нос зажать, чтоб не дышал,
А потом забросить в реку -
Вы получите ерша.

Если взять того ерша,
Головой в тисках зажав,
Потянуть за хвост щипцами,
Вы получите ужа.

Если взять того ужа и
Два заточенных ножа...
Нет. Тогда он точно сдохнет.
Но идея хороша!

[Полина]

Он жил на Васильевском острове, у метро.
Она на окраине города - в новостройке.
Запомнила запахи бубликов и костров,
и свежего кофе, и свежих морских ветров...
Еще посещала курсы шитья и кройки.

Ромео любил, как пахнет журнал "Плейбой",
да в принципе и любой, если только новый.
Троллейбус любил, и пели над головой
ему провода. И влажности вековой
любил атмосферу. Людей. И сироп кленовый.

Джульета любила на крыше встречать рассвет,
осмеянный плед и некрепкие папиросы.
Ромео хлестал абсент, а на сдачу - Кент,
срывая фильтр, он, будто бы декадент,
курил его, выжигая свои неврозы.

Они провстречались месяца три всего.
Потом запипикал таймер, завякал зуммер...

Он правда любил ее. А она его.
И им не мешало, вроде бы, ничего...

Но ближе к концу почему-то никто не умер.
sir_archet

[Sveta]

Ахейские воины день ото дня
Под стенами Трои клепали коня
Не будет напрасным усердный их труд
А город подумал
А город подумал
А город подумал: «ученья идут…»

И был заговорщиков точен расчёт
По белым ступеням кровища течёт
Зарезанный Цезарь, оскаленный Брут….
Но в Риме спокойно
Но в Риме спокойно
Все знают: в сенате ученья идут

Везувий огнём полыхает в ночи
Конец помпеянам, кричи не кричи…
И счастливо жили, и вместе умрут
А город подумал
А город подумал
А город подумал: «ученья идут…»

В тот город, что думал быть вечным всегда
Вошла буйных Готов лихая орда
Под дикие вопли «Романа капут!»
Но в Риме все знали
Но в Риме все знали
Но в Риме все знали ученья идут

Татары? Монголы? А нам всё равно!
Ушёл нынче Китеж глубОко на дно
Где город стоял – нынче булькает пруд
Был Китеж спокоен
Был Китеж спокоен
Ведь князь всем сказал, что ученья идут

Звучит «малыша» нарастающий вой
Всё выше и выше грибок огневой
Ядрённая бомба, она уже тут!
А город подумал
А город подумал:
«опять камикадзе ученья ведут…»

Беда подступила как слёзы к глазам:
Однажды в полёте мотор отказал
Неделю висел в облаках парашют
А Таллинн всё думал
А Таллинн всё думал
А Таллинн всё думал: «ученья идут…»

Зима – сорок градусов ниже нуля.
Под снегом кислотным промёрзла земля
Не скоро поляны травой зарастут
Уж города нету
Уж города нету
Уж города нет – а ученья идут

Когда белокрылых архангелов рать
Придёт всех усопших на суд подымать
Все дружно забьём мы на страшный на суд
Ведь мы твёрдо знаем
Ведь мы твёрдо знаем
Ведь мы твёрдо знаем: ученья идут!

elfiyahu

[Полина]

Принц, понимаешь... Дела у меня не очень.
Ливни идут, а люди - стоят. Тоска.
Ты улетел - и нет уже больше мочи,
мир обезлюдел, как будто бы, между прочим,
он состоит из Африки и песка.
Мир состоит из взрослых и одиноких,
сломанных самолетов и навсегда
юных друзей.
Серьезные не жестоки -
Им все равно. Я думаю, это сроки
годности мира. А может, уже года.
Впрочем, достаточно.
Как там ты? А барашек?
А баобабы? А роза? Её шипы?

Мой самолет приземлился среди ромашек,
И у ромашек нету ее замашек...
Это, выходит, наверное, из толпы...


Слушай, напомни! Точно - шестьсот двенадцать?
Твой астероид? И буква, - барашек, "бе"?
Здесь мне почти что незачем оставаться,
И без меня сумеют навоеваться.

Скоро, наверное, я улечу к тебе.

Летчик
sir_archet

[Sveta]

Красным по красному
Сорван венец
В скачке последней, безмолвной и дикой.
Сладко ли в битве свой встретить конец,
Всё проигравши?
Ответь же, владыка…

Красным по стали
Изрублен доспех,
Вскинуты руки в последней защите.
В честном сраженьи убийство не грех
Правда ли это?
Ответь же, воитель…

Красным по чёрному
Стылую высь
Воем тревожит лишь ветер бездомный
Сколько тебе заплатили за жизнь?
Что стоит смерти?
Ответь же, наёмник…

Красным по синему
Тусклый рассвет
В мёртвых глазах не найдёт всепрощенья.
Бог ли тебе подарил арбалет?
Бог ли направил?
Ответь же, священник…

Красным по зелени
Вскрыта печать
Старые башни осыпались в щебень.
Древняя мудрость сильнее меча
Правда ли это?
Ответь же, волшебник…

Красным по жёлтому
Пламя ревёт,
Лижет трещащие остовы мельниц
Здесь – только пепел. куда же пойдёт
Выживший в битве?
Ответ, ополченец…

Красным по белому
Ветер и снег
Всех уровняют в безмолвии смерти
Господи, как ты там встретишь их всех?
Можно спросить.
Но никто не ответит…

elfiyahu

[Полина]

А Роза упала

А Роза упала на лапу Азора
наверное больше терпеть не смогла
как ей патефонная режет игла
на сердце зубчатые звенья узора
смотреть как над морем сгущается мгла
в которой умрут маяки и радары
в которой заблудятся все корабли
влюбленные пары
вечерние платья
и даже их вопли, мольбы и проклятья
уже никогда не достигнут земли
и Роза упала о лапу Азора
чугунную нежной своей головой
и стихли стрельба и церковные хоры
и даже сирены потерянный вой
арабскою вязью наполнился рот
и вязкой морзянкой стекает стекает
то красное черное что заполняет
сердечные бреши
катись же ко мне мой чернильный орешек
мой бедный урод
все кончено видишь Господние лапы
мешают с землей, возвращают ребро
вторая попытка, колода без крапа
а розе не в падлу упасть на зеро.

hrivelote

[Sveta]

Нетопырь
Полночь. Ущербная в небе луна
Медленно тлеет угасшим пожаром
Тот что ночами не ведает сна
Снова заходит в таверну с гитарой

Ругань затихла, умолк разговор
Взгляд исподлобья плывёт близоруко
Когти по струнам скребут перебор
Музыки на частоте ультразвука

Кружится, кружится песня без слов
Чтобы вернувшись с дыханием слиться
Музыка носится между столов
Тычется слепо то в стены, то в лица

В тесном кольце настороженных морд
Серыми крыльями мечутся руки
Когти из струн вырывают аккорд
Музыки на частоте ультразвука

Морось простужено плачет в стекло
Люди толпятся вокруг менестреля
Нынче в таверне тепло и светло,
А до полнолунья – не меньше недели

Рванная туча закрыла луну
Кружка со стойки упала без стука
Когти по струнам творят тишину
Полную тишь частоты ультразвука

elfiyahu

[Полина]

У неё в солнечном сплетении - солнце!
Оно играет лучами
Щекотно дрожит во взгляде
Спит и мурчит ночами
Она лелеет его как зеницу ока
Третьего глаза
Который открылся так просто
Внезапно и сразу
А всего лишь два смеющихся тёмных неба
Повстречались в городе маленькой речки
И оторвали её от цепких осенних листьев
Отряхнули пальтишко и
посадили верхом на ветер

ursus_zoom

[Vladimir]

[Полина]

Антонио Мачадо

Сегодня ты будешь напрасно
искать утешенья страданью.
Умчались, пропали бесследно
феи твоих мечтаний.
Вода застывает, бесшумна,
и сад умирает, безмолвен.
Остались лишь слезы для плача,
лишь слезы... Но лучше - молчанье...

(Пер. В. Андреева)

[Leo]

ОНА:
Когда мне будет восемьдесят пять,
Когда начну я тапочки терять,
В бульоне размягчать кусочки хлеба,
Вязать излишне длинные шарфы,
Ходить, держась за стены и шкафы,
И долго-долго вглядываться в небо,
Когда все женское, Что мне сейчас дано,
Истратится и станет все равно -
Уснуть, проснуться, или не проснуться.
Из виданного на своем веку
Я бережно твой образ извлеку,
И чуть заметно губы улыбнутся.

ОН:
Когда мне будет восемьдесят пять,
По дому буду твои тапочки искать,
Ворчать на то, что трудно мне сгибаться,
Носить какие-то нелепые шарфы
Из тех, что для меня связала ты.
А утром, просыпаясь до рассвета,
Прислушаюсь к дыханью твоему,
Вдруг улыбнусь и тихо обниму.
Когда мне будет восемьдесят пять,
С тебя пылинки буду я сдувать,
Твои седые букли поправлять,
И, взявшись за руки по скверику гулять.
И нам не страшно будет умирать,
Когда нам будет восемьдесят пять...

[Полина]

"Лаура"
http://www.youtube.com/watch?v=ahDCjgVG ... r_embedded